Джейн Эйр - Страница 111

111

– Если это подлинный документ, он доказывает лишь то, что я был женат, но не то, что женщина, именуемая в нем моей женой, еще жива.

– Три месяца назад она была жива, – возразил нотариус.

– Откуда вы знаете?

– У меня есть свидетель, чьи показания, сэр, даже вы не сумеете опровергнуть.

– Предъявите его… или убирайтесь к черту!

– Прежде я предъявлю его. Он здесь. Мистер Мейсон, будьте так добры, подойдите сюда.

Услышав это имя, мистер Рочестер скрипнул зубами, и по его телу пробежала судорожная дрожь. Он так крепко прижимал меня к себе, что я ощутила эту конвульсию гнева или отчаяния. Теперь приблизился второй незнакомец, до этой минуты остававшийся в темном углу. Из-за плеча нотариуса выглянуло бледное лицо… Да, это был мистер Мейсон. Мистер Рочестер повернулся и обратил на него свирепый взгляд. Как я не раз упоминала, глаза у него были черными, но теперь в их глубине появился желтый… нет, кровавый блеск, а его лицо залила краска – смуглые щеки, мраморный лоб заалели, будто от вырвавшейся из сердца лавы. И он сделал движение – вскинул сильную руку. Он мог бы ударить Мейсона, свалить его на церковные плиты, вышибить кулаком дух из его тела, но Мейсон отпрянул и вскрикнул тоненьким голосом:

– О Господи!

Презрение остудило мистера Рочестера. Его гнев угас, словно на него дохнул полярный холод. И он спросил только:

– Так что же скажешь ты?

С побелевших губ мистера Мейсона сорвался невнятный звук.

– Дьявол! Или ты не способен ответить громко? Я снова тебя спрашиваю: что скажешь ты?

– Сэр… сэр, – перебил священник, – не забывайте, вы в храме Божьем! – Повернувшись к мистеру Мейсону, он спросил мягко: – Вам известно, сэр, жива супруга этого джентльмена или нет?

– Смелей! – подбодрил нотариус. – Говорите же!

– Она живет сейчас в Тернфилд-Холле, – сказал Мейсон уже тверже. – Я видел ее там в апреле. Я ее брат.

– В Тернфилд-Холле! – воскликнул священник. – Не может быть! Я, сэр, живу здесь много лет и никогда не слышал о миссис Рочестер в Тернфилд-Холле.

Я увидела, как губы мистера Рочестера изогнулись в угрюмой улыбке, и он пробормотал:

– Да, черт побери! Я позаботился, чтобы о ней не услышал никто! И уж во всяком случае, под этим именем.

Он задумался на несколько минут, затем принял решение и объявил его:

– Достаточно! Все разъяснится разом, точно вылетающая из ружья пуля. Вуд, закройте требник и снимите облачение! Джон Грин (это было сказано причетнику), уходите из церкви: свадьбы сегодня не будет.

Тот подчинился, а мистер Рочестер продолжал твердо, с какой-то отчаянной беззаботностью:

– Двоеженство – безобразное слово. Однако я намеревался стать двоеженцем, но судьба меня перехитрила или Провидение остановило. Пожалуй, последнее. В эту минуту я недалеко ушел от самого дьявола и, как сказал бы мне мой пастырь вот здесь, несомненно, заслуживаю суровейшей Божьей кары, даже быть вверженным в геенну, в огонь неугасимый. Господа, мой план рухнул. Нотариус и его клиент сказали правду. Я вступил в брак, и женщина, с которой я связал себя брачными узами, еще жива! Вы сказали, Вуд, что никогда не слышали о миссис Рочестер в доме вон там. Но, полагаю, вам не раз доводилось слышать о таинственной сумасшедшей, которую держат там под замком. Одни шептали, что она незаконнорожденная дочь моего отца, моя сводная сестра, другие считали ее моей брошенной любовницей… Так узнайте теперь, что она – моя жена, с которой я сочетался браком пятнадцать лет назад, Берта Мейсон по имени. Сестра вот этого решительного субъекта, чьи трясущиеся руки и побелевшие щеки свидетельствуют, насколько храбрым может быть сердце мужчины. Ободрись, Дик! Тебе нечего меня бояться. Я ведь скорее подниму руку на женщину, чем на тебя… Берта Мейсон сумасшедшая и происходит из семьи, в которой сумасшествие было наследственным – идиоты и умалишенные в каждом поколении. Ее мать, креолка, была не только сумасшедшей, но вдобавок еще и пьяницей! Как я узнал после того, как стал мужем ее дочери. Они сумели хорошо сохранить семейную тайну до той поры. Берта, как положено послушной дочери, последовала примеру своей родительницы и в том, и в другом. Я получил пленительную подругу жизни – чистую, благоразумную, скромную, – вы можете вообразить, каким счастливейшим человеком я был! Но к чему дальнейшие объяснения? Бригс, Вуд, Мейсон, приглашаю вас всех к себе в дом нанести визит пациентке миссис Грейс Пул – моей жене! Вы увидите, на ком меня обманом женили, и сами решите, было ли у меня право разорвать узы и попытаться обрести утешение в близости с по меньшей мере человеческой душой. Эта девушка, – продолжал он, взглянув на меня, – знала об этом гнусном секрете, Вуд, не больше, чем вы. Она полагала, будто все честно и законно. Ей и не снилось, что ее старается поймать в ловушку лжебрака злополучный негодяй, уже неразрывно связанный с порочной, сумасшедшей, потерявшей человеческий облик законной женой! Идемте же, все вы! Следуйте за мной!

Все еще крепко меня держа, он вышел из церкви. Те трое – за нами. У подъезда мы увидели карету.

– Поставьте ее назад в сарай, Джон, – невозмутимо приказал мистер Рочестер. – Она сегодня не понадобится.

В прихожей нам навстречу вышли миссис Фэрфакс, Адель, Софи и Лия.

– Кругом марш! – вскричал мистер Рочестер. – Поберегите ваши поздравления! Кому они нужны? Во всяком случае, не мне. Они запоздали на пятнадцать лет.

Он прошел мимо них к лестнице, все еще держа меня за руку, и кивнул нашим спутникам, чтобы они следовали за ним. Мы поднялись на второй этаж, прошли по галерее и поднялись на третий, где мистер Рочестер отпер низенькую черную дверь и впустил нас в увешанную гобеленами комнату с большой кроватью под пологом и резным шифоньером.

111